Перевод песни Triste vals (Yasmin Levy)

Cuando leas esta carta, ya no estaré,
ya comprenderás que yo nunca volveré.
Si no fuera por temor a la soledad,
podríamos vivir la vida de verdad.

Veinte años perdidos no perdonarán,
veinte años de silencio y un poco más,
veinte años perdidos nunca volverán,
veinte años al sonido de un triste vals.

Es un triste vals,
no es nada más,
lo que quedó de una gran historia de amor.
Una canción en una grabación
para que baile toda la gente
en el fin de su amor.

Cuando leas esta carta, ya no estaré,
tú ya comprenderás que yo nunca volveré.
Si no fuera por temor a la soledad,
podríamos vivir la vida de verdad.

No me busques,
me voy por mi propia elección.
Quizás me espera poco
o es una ilusión.
Quizás volvamos a encontrarnos,
quizás nunca más.
Pero tú siempre serás mi triste vals.

Es un triste vals,
no es nada más,
lo que quedó de una gran historia de amor.
Una canción en una grabación
para que baile toda la gente
en el fin de su amor.

Triste vals,
no es nada más,
lo que quedó de una gran historia de amor.
Una canción en una grabación
para que baile toda la gente
en el fin de su amor.

Когда ты прочтешь это письмо, я уже уйду,
и ты поймешь, что я никогда больше не вернусь.
Если бы мы не боялись одиночества,
то могли бы по настоящему наслаждаться жизнью.

Двадцать потерянных лет не простят,
двадцать лет одиночества и даже немного больше,
двадцать потерянных лет никогда не вернуться,
двадцать лет, прожитых под музыку грустного вальса.

Только грустный вальс
и ничего больше,
что осталось от великой истории любви.
Лишь песня на пластинке,
чтобы все люди могли танцевать,
когда проходит их любовь.

Когда ты прочтешь это письмо, я уже уйду,
и ты поймешь, что я никогда больше не вернусь.
Если бы мы не боялись одиночества,
то могли бы по настоящему наслаждаться жизнью.

Не ищи меня,
я ухожу, сделав свой выбор.
Возможно, мало что меня ждет впереди,
или это лишь иллюзия.
Возможно, мы снова встретимся когда-то,
а, возможно, нет.
Но ты всегда будешь моим грустным вальсом.

Только грустный вальс
и ничего больше,
что осталось от великой истории любви.
Лишь песня на пластинке,
чтобы все люди могли танцевать,
когда проходит их любовь.

Грустный вальс
и ничего больше,
что осталось от великой истории любви.
Лишь песня на пластинке,
чтобы все люди могли танцевать,
когда проходит их любовь.