|
|
En tierra extraña
|
В чужой стране
|
|
Voy a contarles a ustedes
Lo que a mí me ha sucedido
Que es la emoción mas profunda
Que en mi vida yo he sentido.
Fue en Nueva York
Una noche buena
Que yo prepare una cena
Para que o para invitar a mis paisanos
Y en la reunión
Toda de Españoles
Entre vivas y entre oles
Por España se brindo.
Y como allí no beben por la “Ley seca”
Y solo al que está enfermo despachan vino,
Yo pague a precio de oro una receta
Y compre en la farmacia vino español,
¡Vino español! ¡Vino español!
El vino de nuestra tierra
Bebimos en tierra extraña
¡Qué bien que sabe este vino,
Cuando se bebe lejos de España!
Por ella brindamos todos,
Y fue el fin de aquella cena
La nochebuena, más buena
Que sonar pudo un español.
Mas, de pronto, se escucho
Un gramófono sonar
“Callar todos”, dije yo
Y un pasodoble se oyó
Que nos hizo suspirar
Ceso la alegría
Ya todos callaban
Ya nadie reía
Que todos lloraban
Oyendo esta música
Allá, en tierra extraña
Eran nuestros suspiros
"Suspiros de España”.
|
Я расскажу вам сегодня
о том, что случилось со мной.
О самом глубоком чувстве,
Испытанном в жизни мной.
В Нью-Йорке был
Сочельник, вечер,
была назначена встреча,
земляков пригласил на ужин.
И за столом
за всех тех испанцев,
что живут в разных странах
я поднял бокал с вином.
Поскольку не пьют там, боясь «сухого закона»,
больным продают вино от торговой компании,
я за рецепт уплатил монетою звонкой,
и получил в аптеке вино Испании!
Вино Испании! Вино Испании!
Вином страны родимой
земля нас поила странная.
Счастливец, кто вкус любимый
узнал вдали от Испании!
И тост за ее процветанье,
закончил тот ужин грустный,
рождественский, очень вкусный,
какой пожелать мог испанец!
Вдруг возник и затих
граммофонный мотив.
«Всем молчать»! – я сказал,
Пасодобль зазвучал.
Каждый тяжко вздыхал…
И радость прекратилась,
И люди замолчали,
никто не веселился,
все горестно рыдали.
Той музыке внимая,
в земле чужой и странной,
мы слушали, вздыхая,
Испании дыханье.
|
|
|
