Надела своё лучшее воскресное платье
И попала в собственный беспорядок,
Надела своё лучшее воскресное платье
И попала в этот беспорядок.
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а!
Бледно-голубые глаза, такие молодые,
Бледно-голубые глаза, такие далекие,
Наблюдают за мной с сожалением.
Простите мне его боль.
Я пришла сюда признаться
Ветру и дождю, и прекрасной славе
И я явилась сюда полностью раздетой,
Для оцепенелых и тупых, и у них одно имя.
Что ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а!
Бледно-голубые глаза, такие тупые,
Бледно-голубые глаза, такие далекие,
Уводят его к реке,
Простите нам всю его боль.
О-о, я, я угасаю, он сделан изо льда.
Я вижу, ты сверкаешь, как бриллиант
И проклинаешь нас перед сном.
Надела своё лучшее воскресное платье
И попала в собственный беспорядок,
И я явилась сюда полностью раздетой,
Весь яд и боль, и я беру своё.
И ты горишь...а-а, а-а,
Что ты горишь...а-а!
Бледно-голубые глаза, такие молодые,
Бледно-голубые глаза, такие далекие,
Наблюдают за мной с сожалением.
Простите мне его боль.
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...а-а, а-а,
Наблюдаю, как ты горишь...да, а-а!
Надела своё лучшее воскресное платье..