Перевод песни Odysseus (Francesco Guccini)

Bisogna che lo affermi fortemente
che, certo, non appartenevo al mare
anche se i Dei d'Olimpo e umana gente
mi sospinsero un giorno a navigare.
E se guardavo l'isola petrosa,
ulivi e armenti sopra a ogni collina
c'era il mio cuore al sommo d'ogni cosa,
c'era l'anima mia che è contadina.
Un'isola d'aratro e di frumento
senza le vele, senza pescatori.
Il sudore e la terra erano argento,
il vino e l'olio erano i miei ori....

Ma se tu guardi un monte che hai di faccia
senti che ti sospinge a un altro monte,
un'isola col mare che l'abbraccia
ti chiama a un'altra isola di fronte.
E diedi un volto a quelle mie chimere,
le navi costruii di forma ardita,
concavi navi dalle vele nere
e nel mare cambiò quella mia vita...
E il mare trascurato mi travolse,
seppi che il mio futuro era sul mare
con un dubbio però che non si sciolse,
senza futuro era il mio navigare...

Ma nel futuro trame di passato
si uniscono a brandelli di presente,
ti esalta l'acqua e al gusto del salato
brucia la mente.
E ad ogni viaggio reinventarsi un mito
a ogni incontro ridisegnare il mondo
e perdersi nel gusto del proibito
sempre più in fondo...

E andare in giorni bianchi come arsura,
soffio di vento e forza delle braccia,
mano al timone, sguardo nella prua.
Schiuma che lascia effimera una traccia.
Andare nella notte che ti avvolge
scrutando delle stelle il tremolare.
In alto l'Orsa è un segno che ti volge
diritta verso il nord della Polare.
E andare come spinto dal destino
verso una guerra, verso l'avventura
e tornare contro ogni vaticinio
contro gli Dei e contro ogni paura.

E andare verso isole incantate,
verso altri amori, verso forze arcane,
compagni persi e navi naufragate
per mesi, anni o soltanto settimane...
La memoria confonde e dà l'oblio,
chi era Nausicaa e dove le sirene?
Circe e Calypso perse nel brusio
di voci che non so legare assieme.
Mi sfuggono il timone, vela, remo,
la frattura fra inizio ed il finire,
l'urlo dell'accecato Polifemo
ed il mio navigare per fuggire...

E fuggendo si muore e la mia morte
sento vicina quando tutto tace
sul mare, e maledico la mia sorte,
non provo pace.
Forse perché sono rimasto solo,
ma allora non tremava la mia mano
e i remi mutai in ali al folle volo
oltreumano...

La via del mare segna false rotte,
ingannevole in mare ogni tracciato,
solo leggende perse nella notte
perenne di chi un giorno mi ha cantato
donandomi però un'eterna vita
racchiusa in versi, in ritmi, in una rima,
dandomi ancora la gioia infinita
di entrare in porti sconosciuti prima...

Мне нужно сразу заявить,
Что море, конечно же, не было моей стихией,
Хотя боги Олимпа и род людской
Вынудили меня пуститься однажды в плавание.
И если я смотрел на каменистый остров,
Оливковые деревья и стада по всем холмам,
Над этим всем парило моё сердце,
Моя крестьянская душа.
Остров плугов и пшеницы
Без парусов, без рыболовов.
И были серебром испарина с землёю,
Вино и масло были моим златом...

Но если взглянешь ты на гору пред собою,
То ощутишь, как она тебя влечёт к другой горе,
Остров, морской водой объятый
Тебя зовёт к другому острову, напротив.
И обратил я взор к своим мечтаниям,
Построил корабли с обликом дерзким,
Вогнутые корабли с чёрными парусами
И в море изменил я свою жизнь...
И море, безучастное, меня швыряло,
И я узнал, грядущее моё связано с морем,
Но всё-же с неисчезающим сомнением,
Без будущего было моё плавание...

Но в будущем, нити былого
Соединяются с лохмотьями настоящего,
Вода тебя в восторг ввергает, от вкуса соли
Пламенеет разум.
И с каждым плаванием вновь выдумывать себе миф,
С каждой встречей перечерчивать мир
И погрязать во вкусе запретного
Всё глубже...

И плыть в дни, белые, как зной,
Дуновение ветра и сила рук,
Рука на штурвале, взгляд устремлённый на нос судна,
Пена ненадолго оставляет след.
Плыть в обволакивающей ночи
Взирая на мерцание звёзд.
Вверху Медведица, тот знак, который тебя направляет
Вправо, к северу, к звезде Полярной.
И плыть, словно движимый судьбою,
По направлению к войне, навстречу приключению,
И возвращаться вопреки всем предсказаниям,
Наперекор Богам и вопреки всем страхам.

И плыть к зачарованным островам,
К другой любви, к непостижимым силам,
Потерянным товарищам, судам, на дно ушедшим,
Месяцы, годы или всего недели...
Путается память, принося забвение,
Кем была Навсика́я¹ и где же сирены?
Цирце́я² и Калипсо³, затерянные в шуме
Голосов, которые я не могу связать друг с другом.
От меня ускользают штурвал, парус, весло,
Разрыв между началом и завершением,
Крик ослеплённого Полифема⁴
И моё бегство вплавь...

И убегая умираю, и моя смерть,
Я чувствую её близость, когда всё смолкает
На море, и проклинаю свою судьбу,
Не нахожу покоя.
Быть может оттого, что я один остался,
Но тогда моя рука не дрожала
И вёсла я сменил на крылья, в безумном полёте
Сверхчеловека...

Морской путь обозначает неверные маршруты,
На море призрачна любая трасса,
И лишь легенды, затерянные в ночи
Вечной, о ком однажды мне были спеты,
Даруя мне всё же вечную жизнь,
Сокрытую в стихах, ритмах, рифме,
Даруя вновь мне безграничную радость
Входить в порты, неведомые прежде...